1.05 — 7.06.2022
Санкт-Петербург, Севкабель Порт, Дом Быта.
St-Persburg, Sevkabel Port, Dom Byta
Санкт-Петербург, Севкабель Порт, Дом Быта.
St-Persburg, Sevkabel Port, Dom Byta
КОНЕЦ ИСТОРИИ
END OF HISTORY
Дмитрий Сироткин | Dmitry Sirotkin
выставка, инсталляция, объекты
exhibition, installation, objects
exhibition, installation, objects
RU /
Зачем книги, если они ничему не учат?
Для чего искусство, которое не может спасти мир?
Веками художники создавали произведения искусства, апеллирующие к лучшим человеческим качествам, формировали и продвигали гуманистические идеалы, стремясь к собственному совершенству. Они пытались создать что-то, как им казалось, прекрасное в надежде на отклик в сердце зрителя, в упорном стремлении сеять «светлое, доброе, вечное».
Но адресат чаяний поэта не оценил трудов, что-то пошло не так. Запылившийся, претерпевший многочисленные реставрации и оптимизации инвентарь дал сбой.
Руины не оправдавшего надежды музея свалены в чуждом для них пространстве. Возможно, теперь навсегда.
Разместившаяся в витрине свободного торгового пространства выставка, состоящая практически из театральных декораций, провоцирует зрителя к размышлению о месте культуры и искусства в его системе координат, в жизни его окружения и общества в целом.
Сейчас, когда со всех сторон доносятся голоса об отмене русской культуры, художник считает важным поставить перед зрителем связанные с этим вопросы: насколько тема отмены российской культуры актуальна? Если да, то где на самом деле она повсеместно подвергается этой самой отмене. И если именно российское общество оказалось в этой исторической точке, возможно, эта отмена началась не сегодня?
Для художника, представляющего свои проекты в том числе на крупных музейных площадках, важна возможность контакта с самой разной аудиторией, этим во многом обусловлен выбор площадки для этой выставки.
Куратор Николай Евдокимов
Зачем книги, если они ничему не учат?
Для чего искусство, которое не может спасти мир?
Веками художники создавали произведения искусства, апеллирующие к лучшим человеческим качествам, формировали и продвигали гуманистические идеалы, стремясь к собственному совершенству. Они пытались создать что-то, как им казалось, прекрасное в надежде на отклик в сердце зрителя, в упорном стремлении сеять «светлое, доброе, вечное».
Но адресат чаяний поэта не оценил трудов, что-то пошло не так. Запылившийся, претерпевший многочисленные реставрации и оптимизации инвентарь дал сбой.
Руины не оправдавшего надежды музея свалены в чуждом для них пространстве. Возможно, теперь навсегда.
Разместившаяся в витрине свободного торгового пространства выставка, состоящая практически из театральных декораций, провоцирует зрителя к размышлению о месте культуры и искусства в его системе координат, в жизни его окружения и общества в целом.
Сейчас, когда со всех сторон доносятся голоса об отмене русской культуры, художник считает важным поставить перед зрителем связанные с этим вопросы: насколько тема отмены российской культуры актуальна? Если да, то где на самом деле она повсеместно подвергается этой самой отмене. И если именно российское общество оказалось в этой исторической точке, возможно, эта отмена началась не сегодня?
Для художника, представляющего свои проекты в том числе на крупных музейных площадках, важна возможность контакта с самой разной аудиторией, этим во многом обусловлен выбор площадки для этой выставки.
Куратор Николай Евдокимов
ENG /
Why we need books if they don’t teach anything?
What is art for if it cannot save the world?
For centuries, artists have created art works that appeal to the best human qualities, shaped and promoted humanistic ideals, striving fo their own perfection. They tried to create something, as it seemed to them, beautiful in the hope of a response in the heart of the viewer, in a stubborn desire to sow "bright, kind, eternal”.
But the destinataire of their hopes did not appreciate the works, something went wrong.
The ruins of the museum that did not live up to expectations are dumped in a space alien to them. Perhaps now forever.
Housed in a showcase of free trade space, the exhibition, consisting of theatrical scenery, provokes the viewer to think about the place of culture and art in the system of his coordinates, in the life of his
environment and society as a whole.
Now, when voices about the abolition of Russian culture are heard everywhere, the artis considers it important to raise questions to the viewer: how relevant is the topic of the abolition of Russian culture? If so, where in fact is it universally subjected to this very abolition. And if it is our society that found itself at this historical point, perhaps this cancellation did not begin today?
For an artist who presents his projects, including at large museum venues, it is important to be able to contact a wide variety of audiences, which largely determines the choice of venue for this exhibition.
Nikolay Evdokimov, curator
Why we need books if they don’t teach anything?
What is art for if it cannot save the world?
For centuries, artists have created art works that appeal to the best human qualities, shaped and promoted humanistic ideals, striving fo their own perfection. They tried to create something, as it seemed to them, beautiful in the hope of a response in the heart of the viewer, in a stubborn desire to sow "bright, kind, eternal”.
But the destinataire of their hopes did not appreciate the works, something went wrong.
The ruins of the museum that did not live up to expectations are dumped in a space alien to them. Perhaps now forever.
Housed in a showcase of free trade space, the exhibition, consisting of theatrical scenery, provokes the viewer to think about the place of culture and art in the system of his coordinates, in the life of his
environment and society as a whole.
Now, when voices about the abolition of Russian culture are heard everywhere, the artis considers it important to raise questions to the viewer: how relevant is the topic of the abolition of Russian culture? If so, where in fact is it universally subjected to this very abolition. And if it is our society that found itself at this historical point, perhaps this cancellation did not begin today?
For an artist who presents his projects, including at large museum venues, it is important to be able to contact a wide variety of audiences, which largely determines the choice of venue for this exhibition.
Nikolay Evdokimov, curator
Аркадий Ипполитов
для проекта Конец Истории на ярмарке COSMOSCOW'22, cтенд Nikolay Evdokimov Gallery
Самая большая итальянская картина в России – плафон над Иорданской лестницей Зимнего дворца с изображением Олимпа, написанный на холсте венецианским художником XVIII века Гаспаре Дициани. Точнее – на множестве холстов, скрепленных между собой, потому что его размеры – 19х6 метров.
Плафон был куплен в Венеции в 1760 году вместе с другими венецианскими картинами императрицей Елизаветой Петровной для украшения ещё строящейся главной её резиденции, но как-то не понадобился, был скатан и засунут в одно из дворцовых хранилищ. Там он ветшал и пылился, пока после пожара 1837 года, когда Зимний сгорел дотла и архитектор Стасов получил распоряжение его восстановить, о плафоне не вспомнили. Его вытащили, привели в порядок и прикрепили к потолку, откуда больше никогда и не снимали.
«Олимп» Дициани, художника прекрасного, хотя и не самого знаменитого, увенчал главную лестницу России, называемую Иорданской в честь священной реки Иордан, протекающей в Палестине, в водах коей Иоанн Креститель крестил Иисуса.
В январский праздник Крещения Господня в реках православной Руси совершается обряд освящения вод. Наиболее пышно праздник проходил в столице, где императорский двор и императорская фамилия после обедни в церкви Зимнего дворца собирались вокруг проруби, пробитой в невском льду прямо напротив Стрелки Васильевского острова, и сам патриарх творил Водосвятие. Ежегодное шествие по Иорданской лестнице занимало важное место в святом обряде, от него она и получила своё название, и языческие боги парили над головами православных, ничуть этим не смущавшихся, разве кто из служек перекрестится.
Плафон был куплен в Венеции в 1760 году вместе с другими венецианскими картинами императрицей Елизаветой Петровной для украшения ещё строящейся главной её резиденции, но как-то не понадобился, был скатан и засунут в одно из дворцовых хранилищ. Там он ветшал и пылился, пока после пожара 1837 года, когда Зимний сгорел дотла и архитектор Стасов получил распоряжение его восстановить, о плафоне не вспомнили. Его вытащили, привели в порядок и прикрепили к потолку, откуда больше никогда и не снимали.
«Олимп» Дициани, художника прекрасного, хотя и не самого знаменитого, увенчал главную лестницу России, называемую Иорданской в честь священной реки Иордан, протекающей в Палестине, в водах коей Иоанн Креститель крестил Иисуса.
В январский праздник Крещения Господня в реках православной Руси совершается обряд освящения вод. Наиболее пышно праздник проходил в столице, где императорский двор и императорская фамилия после обедни в церкви Зимнего дворца собирались вокруг проруби, пробитой в невском льду прямо напротив Стрелки Васильевского острова, и сам патриарх творил Водосвятие. Ежегодное шествие по Иорданской лестнице занимало важное место в святом обряде, от него она и получила своё название, и языческие боги парили над головами православных, ничуть этим не смущавшихся, разве кто из служек перекрестится.
Чисто петербургская история, история Четвёртого Рима, проклятого несчастной женой его основателя, Авдотьей Лопухиной. Четвёртому Риму и посвящён проект Дмитрия Сироткина «Конец истории», хотя это название и читается как отсылка к известной книге Фукуямы, теперь ругаемой всеми, ибо он со своими прогнозами промахнулся. Фукуяма, однако, писал о Конце Истории, данный же проект о конце истории, большой и красивой, но не с заглавной: об истории проклятого Четвёртого Рима, коему по желанию царицы Авдотьи быть пусту. Андрей Белый в лучшем, пожалуй, романе об этом городе сказал «Если же Петербург не столица, то – нет Петербурга. Это только кажется, что он существует».
Проект Дмитрия Сироткина петербургскую кажимость и представляет: Дмитрий, будучи по служебному положению эрмитажным фотографом, смог снять труднодоступный иорданско-олимпийский плафон, фрагменты которого и послужили основой замысла. Разорванный на лоскутные фрагменты Олимп, ампирные рельефы с римскими доспехами, сталинские пионеры, поверженный стул смотрителя и каменные мячи, коими играют в футбол петербургские каменные львы уж четвёртое столетие как, соединены в элегантную инсталляцию. Она сопровождается серией собственноручных рисунков, сделанных с одиночества античного Гермафродита, ренессансного Скорчившегося мальчика и римских орнаментов из Лоджий Рафаэля. Римский сплин Петербурга. Изысканно так, что хоть в витрину музея, хоть в витрину бутика на римской Виа деи Кондотти. Там империя лучше всего смотрится.
Проект Дмитрия Сироткина петербургскую кажимость и представляет: Дмитрий, будучи по служебному положению эрмитажным фотографом, смог снять труднодоступный иорданско-олимпийский плафон, фрагменты которого и послужили основой замысла. Разорванный на лоскутные фрагменты Олимп, ампирные рельефы с римскими доспехами, сталинские пионеры, поверженный стул смотрителя и каменные мячи, коими играют в футбол петербургские каменные львы уж четвёртое столетие как, соединены в элегантную инсталляцию. Она сопровождается серией собственноручных рисунков, сделанных с одиночества античного Гермафродита, ренессансного Скорчившегося мальчика и римских орнаментов из Лоджий Рафаэля. Римский сплин Петербурга. Изысканно так, что хоть в витрину музея, хоть в витрину бутика на римской Виа деи Кондотти. Там империя лучше всего смотрится.