24.03 — 24.04.2024
НОВАЯ ЖИВОПИСЬ
надя косинская
живопись, Кирочная 19
О ВЫСТАВКЕ
ТЕКСТ: николай евдокимов
Мы очень рады, на несколько недель галерея на Кирочной 19 будет полностью отдана под новую живопись Нади Косинской.
И именно так мы и решили назвать эту выставку — «Новая живопись», — поскольку для автора, которого мы хорошо знаем и за которым давно следим, это не просто набор новых работ, а принципиально новый подход к знакомому по более ранним творческим этапам живописному медиуму.
После череды экспериментов с разными менее традиционными техниками художник возвращается к живописи, но живописи уже совсем другой. Не той наивной, деликатной и очень личной, похожей больше на карандашный рисунок, в том числе и по формату, а напористая, яркая, местами суровая, тяжеловесная, крупноформатная живопись. Не личное тихое и хрупкое счастье или рефлексия становится предметом этих работ, как это было прежде, а наблюдение за чем-то посторонним, но почему-то трогающим. Рутина семейного счастья по дороге за город, усталость попутчиков в метро, сюрреалистичные включения, дополняющие обыденность и бытовые портреты полуобнаженных людей в интерьере.
Качества этой живописи напоминают и о прошлом, что кажется намекает на некоторый исторический и эстетический ресентимент, и о будущем, которое также неизменчиво неизбежно, как и человеческая природа.
И именно так мы и решили назвать эту выставку — «Новая живопись», — поскольку для автора, которого мы хорошо знаем и за которым давно следим, это не просто набор новых работ, а принципиально новый подход к знакомому по более ранним творческим этапам живописному медиуму.
После череды экспериментов с разными менее традиционными техниками художник возвращается к живописи, но живописи уже совсем другой. Не той наивной, деликатной и очень личной, похожей больше на карандашный рисунок, в том числе и по формату, а напористая, яркая, местами суровая, тяжеловесная, крупноформатная живопись. Не личное тихое и хрупкое счастье или рефлексия становится предметом этих работ, как это было прежде, а наблюдение за чем-то посторонним, но почему-то трогающим. Рутина семейного счастья по дороге за город, усталость попутчиков в метро, сюрреалистичные включения, дополняющие обыденность и бытовые портреты полуобнаженных людей в интерьере.
Качества этой живописи напоминают и о прошлом, что кажется намекает на некоторый исторический и эстетический ресентимент, и о будущем, которое также неизменчиво неизбежно, как и человеческая природа.
24.03 — 24.04.2024
НОВАЯ ЖИВОПИСЬ
надя косинская
живопись, Кирочная 19
О ВЫСТАВКЕ
ТЕКСТ: НИКОЛАЙ ЕВДОКИМОВ
Мы очень рады, на несколько недель галерея на Кирочной 19 будет полностью отдана под новую живопись Нади Косинской.
И именно так мы и решили назвать эту выставку — «Новая живопись», — поскольку для автора, которого мы хорошо знаем и за которым давно следим, это не просто набор новых работ, а принципиально новый подход к знакомому по более ранним творческим этапам живописному медиуму.
После череды экспериментов с разными менее традиционными техниками художник возвращается к живописи, но живописи уже совсем другой. Не той наивной, деликатной и очень личной, похожей больше на карандашный рисунок, в том числе и по формату, а напористая, яркая, местами суровая, тяжеловесная, крупноформатная живопись. Не личное тихое и хрупкое счастье или рефлексия становится предметом этих работ, как это было прежде, а наблюдение за чем-то посторонним, но почему-то трогающим. Рутина семейного счастья по дороге за город, усталость попутчиков в метро, сюрреалистичные включения, дополняющие обыденность и бытовые портреты полуобнаженных людей в интерьере.
Качества этой живописи напоминают и о прошлом, что кажется намекает на некоторый исторический ресентимент, и о будущем, которое также неизменчиво неизбежно, как и человеческая природа.
И именно так мы и решили назвать эту выставку — «Новая живопись», — поскольку для автора, которого мы хорошо знаем и за которым давно следим, это не просто набор новых работ, а принципиально новый подход к знакомому по более ранним творческим этапам живописному медиуму.
После череды экспериментов с разными менее традиционными техниками художник возвращается к живописи, но живописи уже совсем другой. Не той наивной, деликатной и очень личной, похожей больше на карандашный рисунок, в том числе и по формату, а напористая, яркая, местами суровая, тяжеловесная, крупноформатная живопись. Не личное тихое и хрупкое счастье или рефлексия становится предметом этих работ, как это было прежде, а наблюдение за чем-то посторонним, но почему-то трогающим. Рутина семейного счастья по дороге за город, усталость попутчиков в метро, сюрреалистичные включения, дополняющие обыденность и бытовые портреты полуобнаженных людей в интерьере.
Качества этой живописи напоминают и о прошлом, что кажется намекает на некоторый исторический ресентимент, и о будущем, которое также неизменчиво неизбежно, как и человеческая природа.