В своей новой работе Дмитрий Сироткин обращается к приемам, хорошо известным в истории современного искусства. Это апроприация, в данном случае образа «Скорчившегося мальчика» Микеланджело Буанарроти, его репликация и тиражирование.
Благодаря архетипичности этих приемов мы имеем сразу множество содержательных параллелей, отсылающих в основных своих нарративах к образу человека, к размышлению об индивидуальности в толпе. Вспоминается и знаменитая Терракотовая армия, и современные работы, такие как скульптурные инсталляции Гриши Брускина, составленные из множества небольших фигур, и семечки Ай Вэй Вэя, сделанные вручную и устилающие огромные индустриальные цеха, и фильмы Фрица Ланга, и многое другое.
Интересно видеть, как Дмитрий Сироткин, обращаясь к жанру инсталляции, развивает собственный миф, эффектно используя ставший уже классическим формат подачи. Он соединяет безусловный шедевр Микеланджело – образ, узнаваемый во всём мире, с приемом, не только задействующим символический капитал произведения, но и усиливающим его.
Перенося работу ренессансного мастера в поле современного искусства, художник актуализирует ее, а преумножая форму, высвечивает нужный ему в данный момент акцент, формулируя таким образом собственное высказывание.
В своей новой работе Дмитрий Сироткин обращается к приемам, хорошо известным в истории современного искусства. Это апроприация, в данном случае образа «Скорчившегося мальчика» Микеланджело Буанарроти, его репликация и тиражирование.
Благодаря архетипичности этих приемов мы имеем сразу множество содержательных параллелей, отсылающих в основных своих нарративах к образу человека, к размышлению об индивидуальности в толпе. Вспоминается и знаменитая Терракотовая армия, и современные работы, такие как скульптурные инсталляции Гриши Брускина, составленные из множества небольших фигур, и семечки Ай Вэй Вэя, сделанные вручную и устилающие огромные индустриальные цеха, и фильмы Фрица Ланга, и многое другое.
Интересно видеть, как Дмитрий Сироткин, обращаясь к жанру инсталляции, развивает собственный миф, эффектно используя ставший уже классическим формат подачи. Он соединяет безусловный шедевр Микеланджело – образ, узнаваемый во всём мире, с приемом, не только задействующим символический капитал произведения, но и усиливающим его.
Перенося работу ренессансного мастера в поле современного искусства, художник актуализирует ее, а преумножая форму, высвечивает нужный ему в данный момент акцент, формулируя таким образом собственное высказывание.